Не было печали! - сказать, что Габриэль была мрачна, словно грозовая туча - не сказать ничего. Слишком уж внезапным для неё оказалась новость, которой огорошил её сиятельный и грозогонный отец, правитель всея Новой Атлантиды, вызвавший к себе болтавшуюся вниз головой на грота-бом-брам-рее грот-масты развлекаясь тем, что надувала то один, то другой парус, хихикая с матросов, не понимавших, в чём дело. Да, раз такое закончилось тем, что корабль, принадлежащий Королевской триаде унесло в открытое море, но тут упс, целью что-то подобное не было.
Да, Габи и раньше отличалась шкодливостью, но, скажите на милость, чем заниматься, будучи принцессой немалого такого королевства, при том, что никуда из столицы не отпускают, заявляя, что наблюдение и - по возможности - контроль за природными явлениями вне Центральной Атлантиды - не её ума дело?! Учиться управлять всем этим было неимоверно муторно, тем более, что заниматься приходилось под присмотром даже не папы или мамы, а тёти Дины, которая отличалась куда большей дотошностью, чем Их Триадские Величества Надежда и Рамон Лугаты! И Габриэль поняла, что готова сто раз пожалеть, что не вошла в клан кем-то рядовым. Все эти придворные расшаркивания, рауты, дипломатия… Уууу! Проще молнией захреначить, чем держать лицо при виде очередного асиманского шейха!
На этом фоне регулярные отлучки из дворца и побеги из столицы стали для Габриэль настоящей отдушиной. Да, то, что она умудрялась учудить редко можно было хоть как-то смягчить или замять, но зато ей было весело, а очередной дипломат от какого-нибудь не особо приятного клана не превращал бы мать в выжатый лимон, растекающийся по софе в покоях дочери.
И вот после очередной такой отлучки, из которой её вернули едва ли не за уши, отец вызвал Габриэль к себе и заявил, что пора бы ей за голову взяться и подумать не только о себе и развлечениях, но и о стране и будущем и… огорошил известием о том, что договорился с Его Величеством правителем Тартара Кристофом Кадаверцианом о том, чтобы она, Габриэль Лугат, стала супругой наследного принца этого самого, мать его за разряд, Тартара Лионеля Кадаверциана!
Когда первый шок отпустил, погодница пожала плечами - мало ли отец грозил, может, и тут не более, чем угроза, и продолжила заниматься своими обычными делами, даже не вникая, что там творится во Дворце Двух Стихий… до сегодняшнего дня, когда Великий, Ужасный и Громоносный поинтересовался, когда дочь явится на примерку подвенечного платья, ибо до знаменательного события не больше месяца осталось. Габриель ответить не смогла - на языке вертелись исключительно нецензурные выражения из лексикона моряков, извозчиков и водителей механоконей и таксистов. Пара выражений прилетела даже от пилотов дирижаблей. В общем, явно не то, что можно на-гора выдать правителю страны без риска оказаться взаперти. Но и молчать Габи не смогла, высказав всё, что думала о затее древнейшего из Лугат, и пулей вылетела из тронного зала.
Сколько она блуждала по дворцу, девушка и сама не знала, но точно уверилась в том, что выходить за непонятного и неизвестного принца Тартара ей совершенно не хочется! Вот не хочется - и всё тут! Да и вообще… молода она ещё, всех радостей жизни не познала - обязанности одни. А значит, надо валить. Тогда есть шанс ещё погулять хоть сколько-то.
Сказано - сделано. Причём, магией Габи, от греха, решила не пользоваться: вычислить её по как-то не так дующим ветрам или по грозам или бурям там, где их быть не должно - раз плюнуть.

- Час от часу… - ворчала спустя солидный кусок времени всё та же принцесса Новой Атлантиды, стоя  на собранном чуть ли не из говна и палок подиуме в толпе людей, определённых на продажу. Здесь, в граничащих с землями асиман, нейтральных землях о каких-либо правилах и законах если и знали, то только для того, чтобы к нарушениям оных нельзя было прикопаться. Габриэль старательно маскировалась под людей всю дорогу от владений Новой Атлантиды, которые, если разобраться, где только не понатыканы, и, пожалуй, только то, что она сдерживалась от применения заклинаний и использования молний для самозащиты, спасало её от обнаружения… правда, это же обстоятельство не спасло её от доморощенных работорговцев, привлечённых внешностью погодницы - светлые длинные волосы и тёмные каре-синие глаза создавали довольно занятный образ - и почему-то не понявших, с представительницей какого именно клана имеют дело, хотя грозовая аура ощущалась достаточно отчётливо, это Габриэль проверила в первую голову.
Площадь среди руин какого-то древнего города была запружена людьми, работающими на кровных, и кровными, которым, видать, заняться нечем, только по рынкам рабов шататься, развлекаясь аукционами. Её вывели на середину под выкрики её достоинств, в том числе и тех, которых она за собой и не ведала. Попытались раздеть, показывая фигуру - деятельный работорговец немедля получил в челюсть. В следующую минуту Габи скрутили, но гордая принцесса продолжила вырываться, шипя сквозь зубы всё, что думает о торгаше и о его родственниках до двенадцатого колена, составляя многоэтажные конструкции, в которых приличными оказывались исключительно предлоги и союзы - всё остальное, включая знаки препинания были исключительно матерными.
Судя по тому, что оживлённость среди  потенциальных покупателей несколько снизилась, многие задумались, нужна ли им столь строптивая рабыня, которой впору рот с мылом вымыть. И не раз. Да и вообще времени можно потратить на перевоспитание ужасно много.
Но всё же нашлись рисковые, всё же поднявшие таблички, стоило торговцу выкрикнуть стартовую цену на гневно сверкающую глазами лугат, удерживаемую парой обломов, бывших на три головы выше стройной блондинки в костюме матроса-воздухоплавателя. И как-то Габи сразу отметила в середине толпы высокого зеленоглазого брюнета-колдуна, в торговле не участвовавшего - просто смотревшего на всё как на спектакль средней степени паршивости. Вроде бы как ему всё это не интересно, но… раз уж оказался, чего б не глянуть?
Вот только ты попробуй цену назначить! Откушу ж что-нибудь при первой же возможности! - лугат прекрасно помнила, что кадаверцанов немного, так что зеленоглазый колдун легко может обменять на неё свои услуги. И никто - НИКТО! - не будет с ним спорить, потому как спорить с Тартаром, пусть и в лице какого-то одного конкретного колдуна, даже не являющегося правителем этого самого Тартара, себе дороже.
И вот как будто колдун-некромант воспринял её молчаливый посыл, во всяком случае, не было заметно, чтобы он подавал какие-то знаки в духе “Эту - мне!”, но не прошло и минуты с начала торгов, как началось какое-то странное движение, в ходе которого лугат стянули - иначе не скажешь - с говённо-палочного подиума и куда-то потащили. Куда-то вообще в сторону от основной толпы. И ведь проводу было препятствие лишь раз - какой-то асиман решил заступить на дорогу тащившим упирающуюся лишь для порядку Габи амбалам и уже набрал полные лёгкие воздуха, чтобы что-то сказать, когда один из амбалов отодвинул охреневшего от такой наглости огнепоклонника с пути. Огнепоклонник, к слову, не успокоился и потащился за погодницей и её сопровождающими, следуя в кильватере, надеясь непонятно на что.
Амбалы довели Габриэль до руин какого-то древнего не то храма, не то чего-то ещё и оставили, видимо, получив какие-то распоряжения от покупателя, кем бы он ни был. Габи только и оставалось, что недоумевать… до тех пор, пока следовавший за ними асиман не нарисовался рядом.
- Ты должна была мне достаться! - Лугат сначала даже не поняла, откуда голос-то? В голову как-то не пришло, что надо опустить взгляд, чтобы увидеть кругленького, как старинный фарфоровый заварочный чайник, огнепоклонника, старательно пытающегося быть грозным. Девушке стоило немалых усилий не рассмеяться в голос: сейчас, чуть ли не с паром из ушей, сравнение с посудой этому представителю клана Знающих шло идеально.
Не ржать! Не ржать!
- Что смешного я сказал?! - как огнепоклонник понял, что воздушница давится смехом, осталось только догадываться, но поди ж ты! Видать, не первый раз над ним потешаются. - Я сказал, что ты моя, чтобы там не решили эти торгаши, отдав тебя этому кадаверцианскому трупоеду! Который… который… ХВАТИТ РЖАТЬ!!!!
Увы, плотину прорвало. Габриэль могла выдержать многое, держа лицо - практика Дины влеплять подопечной молнию в задницу всякий раз, когда она не справлялась, или расстроенное лицо матушки, которая иной раз ухитрялась сдерживаться, не смотря на то, что мысленно орала матом, что слышал исключительно папенька, кого хочешь приучит к подобному, - но вид низенького, едва достававшего погоднице до подбородка макушкой, кругленького асимана, подпрыгивающего от возмущения, был тем, что сломало всю и так не идеальную выдержку наследной принцессы Новой Атлантиды, заставив едва ли не пополам сложиться от хохота. В голове немедля нарисовался образ возмущённого мячика, что усилило веселье, доведя чуть ли не до икоты, так что из головы даже вылетело, что надо бы как-то высказаться относительно новости о том, кто теперь официально является её хозяином… если огнепоклонник не соврал, конечно. Увы, анализировать чужие высказывания, сгибаясь пополам от смеха, крайне затруднительно.